Скоро будет двенадцать лет, как я её знаю. Двенадцать лет, как я ее почти не знаю. «Всё неважно». Она любит повторять эту фразу. «Нет!» - кричу иногда я. – «Мы не должны думать, что можно вот так вот просто взять и выкинуть из своей жизни эти почти целые джинсы! Мы не можем вылить этот позавчерашний суп, у него еще есть шанс послужить людям! Нельзя резать эти старые рисунки, чтобы сделать выкройку для новых джинсов! Мы потеряем частичку себя! Зачем тратить тыщи денег на - ок, да, чудесные - фистульки , которые потом валяются в ванной, туалете, папке со счетами и кармане новых джинсов? Давай подождем, пока у нас будет своя фистулечная , и…»

 «Всё неважно», - отвечает тогда она.

И, разумеется, она права.

Вижу доктора хауса, вижу барабанщиков и жокеев.
Новый день - новые маски вокруг. Кто-то хандрит, кто-то болеет.
Я хотел бы взять твое лицо и не выпускать его из рук,
Держать за тесёмку рассвет,
Пока карнавальные феи готовят нам завтрак
Из разноцветных пуговиц, манной крупы и душевнополезных планет