Признаки жизни

А ничего и не было. Просто вечером в пятницу одна иномарка стукнула бампером другую. Произошло это на Захарова, как раз в том месте, где поворот к парку Горького. Магистралька сама по себе неширокая, места мало, а водителями иномарок оказались блондинки. Первая (которую стукнули) - такая длинноволосая, упругая, с феминистскими ягодицами, затянутая в блестящие кожаные штаны снизу и в куртке-хите сезона сверху. Вторая– скромноватая, некрикливая, с супругом и рассеянным взглядом, блуждавшим от слегка поврежденного бампера к кожаным штанам оппонентки, затем выше по хиту сезона, вплоть до наманикюренной длани, плотно прижимавшей к серьгоносному уху розовый мобильник. Сами понимаете, дело было не на один час. Измотанный трехдневными пробками (саммит какой-то), город весело сигналил потерпевшим. Но мне повезло – мой автобус сумел совершить маневр-объезд и всего разок яростно рявкнуть в адрес незадачливых шоферш…
___________________________________

В субботу у феи с пятого этажа уехали родители, оставив отчий дом на поругание . Фея отмечала день рожденья. По словам Аллы Макаровны (соседки), прелестница недавно перестала быть одноЯгодкой набоковской Лолиты, однако все еще хранила невинный опыт отличницы-старшекласницы. В субботу деве стукнуло пятнадцать. Хороший повод, чтобы начать новую жизнь...

И вот, спустя некоторое время после начала пира, задыхаясь от терпкого, полынного запаха свободной жилплощади, нахлебавшись малознакомого алкоголя, фея потеряла рассудок и, высунув половину своего хрупкого тела с балкона, на протяжении пяти минут звучала окрест удивительно мощным сопрано. Исполнялось краткое: «Хочу-у-у-у еба-а-а-ться!». Бабушки на лавке под подъездом восторженно негодовали.

За ужином мы с Букой услышали, как кто-то во дворе бряцает цепочной лестницей для упражнений и при этом истошно вопит. Подумалось, наказывают. Но нет. Просто дети радовались каким-то своим играм.